рассказ Именинница

Именинница
С дочерью Евгенией нам крупно повезло, хотя и с сыном тоже, но о нем позже. Вечная отличница и лидер после окончания университета, она улетела из Киргизии покорять Штаты и в сорок лет заняла пост вице-президента крупной компьютерной компании в Силиконовой долине, умудрившись в промежутках карьерного роста одарить нас двумя прекрасными внуками. Иногда я думаю: в чем причина ее успеха? Может, в умении преодолевать жизненные трудности, которые в изобилии мы ей создавали? С дошкольного возраста она ходила с нами в походы по горам Ала-Тоо, семеня за взрослыми с маленьким рюкзачком и никогда не жалуясь на усталость. Тинэйджером моталась со мной в служебные командировки по геологическим маршрутам в поисках цветных и поделочных камней, а позже участвовала в археологических экспедициях. А главное – спорт и наставления строгого тренера юношеской сборной по волейболу «победитель получает все» – обычная мотивация для изнуряющих тренировок, подобных практиковавшимся в школе гладиаторов.
Привитая с детства любовь к преодолению препятствий и странствиям с возрастом стала образом жизни, и все выходные и отпуска они с мужем и малолетними детьми отправляются путешествовать. Излазив достойные вершины хребта Сьерра-Невада в Калифорнии, их неугомонное семейство посетило Мачу-Пикчу, Альпы и Австралию. Готовя тур по югу Франции, куда пригласили и меня, дочь включила в план посещения грот Саламандра. Посмотреть подземное царство мы отправились с внуками, для которых в основном и задумывалось это мероприятие.
По оборудованной перилами гладкой дорожке, проложенной между гигантских причудливых столбов и гирлянд сосулек, подсвеченных всеми цветами радуги, мы спустились по спирали на самое дно пещеры. Экскурсовод с русским именем Саша тараторил без умолку на английском и французском, из которых я понимал лишь отдельные слова. Когда он представлялся, у меня затеплилась надежда послушать сообщения и по-русски, но чуда не случилось. Объем информации, которую он выдал за часовую экскурсию, можно было бы использовать и так же красочно рассказать читателям об истории открытия пещеры пятьдесят лет назад с превращением ее совсем недавно в популярный туристический объект. Вероятно, тезка поведал и о том, как капельки воды, просачиваясь по трещинам кальцитового массива, за тысячелетия растворяли его, а если высыхали, не сорвавшись в пустоту, то образовывали сосульки, называемые сталактитами, ну а когда падали вниз, то на том месте вырастали столбы – сталагмиты. Впрочем, сведения о Саламандре можно найти в Интернете, в том числе и восторженные «ахи» и «охи» посетителей этого чудо природы. Однако одиннадцатилетний внук и девятилетняя внучка особого восхищения не выражали. После выхода на поверхность дочь их спросила:
– Как вам, детки, пещера?
Внук неопределенно пожал плечами, а внучка высказалась:
– Как в кино, только прохладнее.
– Устами младенца глаголет истина, – подумал я. – Действительно как в кино, смотришь по сторонам, любуешься спецэффектами, и все. Нет будоражащего нервы осознания неизведанности, не просыпаются щемящие чувства первооткрывателя, готового к опасным неожиданностям в любую минуту. Здесь ты не исследователь тайн природы и даже не спортсмен, преодолевающий крутые спуски и подъемы, а сторонний наблюдатель красочного шоу.
– А помнишь, дочка, как мы ездили в пещеру Именинница? – в свою очередь спросил я. Вот это был драйв, адреналин просто закипал!
– Да, пап, такое не забывается! Я о том же подумала, какие вы с мамой бесшабашные, сейчас ни за что не спустилась бы в ту пещеру, тем более с детьми. Хотя я считаю пережитое злоключение вершиной безрассудства, таких сильных эмоций больше никогда не испытала, а выбравшись из пещеры, полагала, что я самая счастливая и удачливая на свете!

Пещера Именинница располагалась в карьере Кантского цементно- шиферного завода. О происхождении необычного названия существует несколько версий, и самая распространенная, что первооткрыватели отмечали здесь день рождения одной из «спелеологинь». После случайного вскрытия входа в карстовую полость несколько лет этот участок не разрабатывали, и находящаяся неподалеку от столицы пещера стала местом паломничества фрунзенских экстремалов. Посещали ее круглый год, в основном по ночам. Днем по соседству велись буровзрывные работы, и оказаться заваленным в пещере желающих не находилось. Небольшая по протяженности, она имела два зала, но поначалу мы исследовали лишь первый. Впрочем, удовольствие в избытке получали и здесь, плутая в лабиринтах и наслаждаясь тишиной, изредка нарушаемой шлепком срывавшейся с потолка одинокой капли.
Нашу семью в пещеру водил Володя, горный турист и большой любитель женского пола. Работал он на машиностроительном заводе имени Ленина слесарем, и состоял там инструктором в альпинистской секции. Невысокий, плотный, мускулистый, с торсом, разделенным на квадратики, как булыжная мостовая, все знающий и все умеющий, для горных туристок он представлялся неким гуру и недостатка в поклонницах не испытывал. Из них Володя выбрал надежных, себе под стать. Испытание на профпригодность проводилось в пещере весьма изощренным способом. Мы с женой Валентиной и дочерью прошли проверку тоже. Излазив вдоль и поперек первый зал, состоящий из завала крупных арагонитовых глыб и галерей с рельефными причудливыми натеками по стенам, посетители пещеры неизменно натыкались на небольшую конусообразную щель, круто уходящую в глубину:
– А что там?
Володя делал удивленные глаза:
– Впервые вижу! Надо исследовать этот лаз. Я пойду первым.
Закрепив конец веревки у входа, он скользил вниз, и уже через несколько секунд раздавался его восторженный голос:
– Тут такая красотища. Спускайтесь!
Сползти в щель особого умения не требовалось, под собственным весом, держась за веревку, проваливаешься в камеру небольшого объема с мелкими щетками кристаллов кальцита над головой и выходом на трехметровой высоте. Никаких чудес, обычная яма, используемая Володей как ловушка для новичков. Задача выбраться из каменного мешка оказывалась куда более сложной, даже малолетняя дочь застряла в щели. Вытянуть себя по веревке у нее не получалось, а подтолкнуть ее снизу мы не могли. После непродолжительной попытки, когда у Жени начал дрожать голос, Володя, который втрое толще, вызвался попробовать сам и, на удивление, без больших усилий выбрался из ловушки. Вдохновленная его примером, дочь попыталась снова и снова застряла. Держалась она мужественно, не плакала. Володя подбадривал ее сверху, и потихоньку она выкарабкалась. С женой все оказалось сложнее, после безуспешных стараний она тихо рыдала и никак не хотела, чтобы я тоже попробовал:
– Не останусь я здесь одна! Избавиться от меня хотите!
И все же желание выжить оказалось сильнее страха и стимулировало физические и интеллектуальные ресурсы, не знаю как, но в очередной попытке Валентина, ободрав колени и кожу на руках, выбралась из плена. Настала и моя очередь, и вот здесь я в полной мере ощутил, что такое страх. Расклинился в щели я основательно. Володя тянул меня за веревку, но я не продвигался вверх ни на миллиметр. Лицо и спину покрыл липкий пот. Шуточки Володи, что кто-то слишком много есть и что когда похудеешь, то пролезешь, казались мне неуместными. Стараясь не паниковать, ведь как-то прошел это препятствие Володя, который не худее меня, начинаю соображать и, подсунув под себя руку, отжиматься, а второй рукой тянуть себя вверх за веревку. Получилось! Я стал потихоньку выбираться из западни.
Володя торжествовал:
– Быстро вы догадались, другие по часу сидят и скулят, пока не подскажешь.
Володя сообщил, что в этой яме побывали все новички, жаждущие ходить с ним в походы. Возможно, ему доставляло удовольствие по нескольку раз спускаться к рыдающим в голос девчатам, обнимать их и успокаивать, показывая, что надо делать, но напуганные узники плохо соображали. Сам он называл испытания «естественным отбором», после которого оставались единицы, осмеливающиеся лазить с ним по скалам и пещерам, в том числе и мы с дочкой.
Второй зал манил нас своими тайнами, узкий вход в него располагался под самыми сводами, мы много о нем слышали от тех, кому подфартило побывать там. Счастливчики красноречиво живописали об игольчатых белоснежных арагонитах небывалой красоты, покрывающих стены. Чтобы сохранить их от варварского истребления, первопроходцы-спелеологи распилили перемычку у входа, на которую любители могли забросить веревку и проникнуть в зал. Преодолеть отрицательную стенку высотой около пяти метров могли только профессионалы.
На двенадцатый день рождения дочери мы решили сделать ей подарок и подняться во второй зал, тем более что Володя уже основательно подготовился к штурму, изготовил подвесные лестницы, запасся скальными крючьями, веревкой и карабинами. Первый клин он забил, взобравшись мне на плечи, и подвесил на него веревочную лестницу. Второй крюк ему уже пришлось забивать, перебравшись на висящую опору, раскачивающуюся как утлое суденышко в штормовую погоду. Я страховал его, пытаясь веревкой, перекинутой через карабин, плотнее прижать альпиниста к стене. Когда дело дошло до третьего крюка, то мы наблюдали смертельный номер на высоте второго этажа, имея под ногами лишь шаткую основу, Володя исполнял акробатический этюд, вывешивая страховочный трос. От напряжения у него дрожали ноги, но инструктор не сдавался, чтобы не упасть в глазах своих поклонниц. Благо зрителей собралось предостаточно. Кроме нашего семейства, Володя захватил еще пару своих подруг, а в пещере мы встретили группу студенток и сопровождавших их парня. Когда первопроходец добрался до верхней площадки и отдышался, то организовал страховку для остальных. Посмотреть красоты второго зала пожелали все. Я возражал против подъема незнакомок, но у Володи на них имелись свои планы, видимо, ему нравились громкие визги и причитания «ой, мамочка».
Стены узкого длинного коридора, куда мы проникли через сифон, наполненный водой, густо покрывали миниатюрные арагонитовые наросты, по форме напоминающие причудливые грибочки, цветы и даже человечков, а между ними щетинились тонкие кристаллы, кальцитовых снежинок, хрустящие от прикосновения.
– Увижу, кто ломает арагониты на сувениры, оставлю в пещере, – предупредил студентов Володя, не догадываясь о пророчестве своих слов.
Полюбовавшись чудесами тороватой природы и преодолев еще один сифон, мы вышли на вершину купола, у подножия которого проходила почти вертикальная расщелина. Забив последний крюк и навесив на него карабин, Володя устроил нам экстремальный спуск, самолично завязывая страховочную петлю на груди девчат. Конечной целью для нас являлось подземное озеро, и очень хотелось его посмотреть, а может, даже и окунуться, но планы, так и остались планами. По окончании спуска парень, шедший последним, сдернул веревку, и мы оказались без страховки и прочего снаряжения в глубокой щели.
Положение складывалось критическое, хотя группа дилетантов на дне колодца, поначалу не осознавала серьезности сложившейся ситуации, полагаясь на опыт нашего инструктора. Как сторонние зрители, мы ожидали нового испытания для Володи: подъема без страховки по мокрой скользкой поверхности окаменевшего водопада. Чаяния пленников рассеялись, как дым, когда, внимательно осмотрев стены нашего зиндана, без трещин и уступов, за которые можно зацепиться, Володя распорядился:
– Экономьте батарейки, нам, возможно, придётся просидеть здесь денька два-три, ну недельку, не более, пока нас найдут. Надеюсь, все дома сказали, что едете в пещеру.
Его суровый тон нагнал жуткий страх на любителей спелеологии. Один за другим фонарики стали гаснуть, и в темноте раздались первые тихие всхлипы.
– Я родителям сказала, что еду ночевать к подружке.
– А наше семейство здесь в полном составе, и мы никого не предупреждали, – отозвалась из темноты Валентина. – Разве на работе хватятся, да и то подумают, что ушла на больничный.
Когда стенания достигли апогея, из темноты послышался Женин голос:
– Я в школе проболталась, что буду отмечать день рождения в пещере Именинница, а еще оставила записку соседке тете Ларисе, где нас искать, если что…
– Благо среди нас оказался, хоть один здравомыслящий человек, – отозвался Володя. – Женечка, у меня возникла идея – выстроить живую лестницу, я стану первым, ко мне на плечи – девушки, разобравшиеся по весовым категориям. Самые легкие сверху. Мужчины будут страховать, если кто, не дай бог сорвется. Стоим, не шевелимся, плотно прижавшись к стене, надеюсь, нашего роста хватит, чтобы перекрыть крутой участок. Если ты сможешь подняться по пирамиде, преодолеть несколько метров без страховки к вершине купола и протолкнуть через карабин веревку, мы спасены!
– Я попытаюсь, – согласилась дочь.
– Даже и не думайте, – возникла Валентина. – А если она упадет?
– Из нас только она сумеет забраться, в противном случае, соскользнет по гладкой мокрой стене к папе на руки, – настаивал инструктор.
Проникнувшись серьезностью момента, все распоряжения Володи мы выполняли беспрекословно. Сам он прислонился к скользкой глиняной стене и замер:
– Кто следующий?
Первыми на призыв построения акробатической пирамиды откликнулись Володины подруги, без видимых усилий, как отрепетированный номер, одна за другой они исполнили свою часть программы. Валя взбиралась долго и осторожно, в отличие от последовавшей за ней студентки, не только свалившейся со второго яруса, но, чуть не разрушившей всю живую конструкцию. Благо упала она к нам на руки без последствий, если не считать начавшейся истерики, подхваченной ее однокурсницами. Задумка о самостоятельном спасении казалась невыполнимой. Пирамида из четырех человек, широко раскинувших руки, в поисках дополнительной опоры замерла, ожидая указаний инструктора.
– Дядя Вова, можно уже я попробую? – спросила Женя. – Веревку на пояс я привязала.
– Доченька, главное – не спеши, крепко цепляйся за одежду, уклон там не очень крутой, но скользкий, – напутствовал я свое чадо. Дочь обезьянкой поднялась по живой лестнице, каким-то чудом преодолела несколько метров подъема и, добравшись до площадки, затихла.
– Женечка, как ты там, нашла карабин, почему молчишь?
– Я плачу, – раздался тихий голос сверху.
Потом Володя вытягивал страховочным тросом всех пленников по очереди. Ни визга, ни восклицаний уже не слышалось.
Первыми спуститься со второго зала вызвалась примкнувшая к нам группа студентов, и пока Володя снимал подвесные лестницы и выбивал крючья, они удалились по-английски, не попрощавшись. Более с ними мы не пересекались, да и если бы встретились, вряд ли узнали друг друга, в темноте при свете фонариков, никто не вглядывался в лица. Выбрались мы на поверхность, когда рассвело. Никогда раньше не радовал так солнечной свет, хотелось кричать и прыгать от радости и мы, не сговариваясь, устроили дикие пляски. Всегда спокойная и рассудительная дочь скакала и визжала вместе со всеми.
– Я поняла, почему пещера называется Именинницей, когда ее покидаешь, чувствуешь, что заново родился, – выдала она еще одну версию названия пещеры.